Друзья и коллеги устроили вечер памяти, чтобы собрать деньги на памятник артисту.
Уже больше года прошло с того момента, как остановилось сердце народного любимца Льва Дурова — актера, талантом которого восхищались миллионы наших сограждан.
Бесстрашный капитан королевских мушкетеров Де Тревиль из фильма «Д`Артаньян и три мушкетера», сообразительный милиционер из фильма «Большая перемена», коварный агент Клаус в картине «Семнадцать мгновений весны», героический Сан Саныч из музыкальной комедии «Не бойся, я с тобой» — роли такие разные, и при этом все — необычайно яркие. В картине «По семейным обстоятельствам» Лев Константинович и вовсе появляется в одном эпизоде, но слова его героя о больших семьях и о том, как «важно, когда кто-то тебе говорит «спасибо», доходят до сердца каждого зрителя.
В Театре на Малой Бронной, где многие годы служил артист, состоялся благотворительный памятный вечер. Все средства от продажи билетов на мероприятие будут направлены в фонд установки памятника народному артисту СССР, который взялся изваять известный скульптор Александр Рукавишников.
В этот вечер «спасибо» Льву Константиновичу со сцены бесчисленное количество раз произносили и его ученики, и коллеги, и близкие друзья. Одним он помог раскрыть талант, других поддержал на старте творческого пути, для кого-то был примером и непревзойденным мэтром, а для кого-то — просто близким и очень дорогим человеком.
Приколисты
Известный актер Михаил Полицеймако помнит Льва Константиновича со своего раннего детства – можно сказать, с пеленок. Ведь Дуров был очень дружен с его отцом — артистом Семеном Фарадой.
— Семья Дуровых идет с нашей семьей по жизни рядом, — говорит Михаил. – Помню, как я маленьким бегал в Коктебеле, а отец и Лев Дуров тогда снимались вместе в картине «Человек с бульвара Капуцинов», они там очень сдружились. Папа со Львом Константиновичем были закадычные друзья, и оба очень любили шутить и дурачиться…
Что поразительно: мой отец и Лев Константинович ушли в один день – 20 августа. Думаю, это не случайность, а еще один пример их особой внутренней связи…
Талант
Игорь Верник вспоминает, как, будучи подростком, вместе с братом Вадимом ходил в Театр на Малой Бронной, чтобы из какого-нибудь дальнего уголка посмотреть великолепную игру Дурова. Лев Константинович по просьбе отца — главного режиссера литературно-драматического вещания Всесоюзного радио Эмиля Верника — доставал контрамарки без мест для молодых людей.
— Я прекрасно помню свои впечатления от увиденной в первый раз постановки «Брат Алёша», — вспоминает Игорь. – Казалось бы, Дуров — небольшого роста человек, но где бы он ни появлялся — он заполнял собой абсолютно все пространство! Это и есть огромный дар, огромный талант. Незадолго до его кончины мы с фондом «Артист» делали один проект, и пригласили Льва Константиновича. Он мне тогда сказал: «Знаешь, Игорь, у летчиков-испытателей в контракте есть графа «гибель», и он к этому должен быть готов. А у актера в контракте должна быть строчка «забвение»… И это сказал актер, которого обожали миллионы, цитаты из реплик его героев расходились, как круги по воде… И он вдруг произносит эту фразу… Но я думаю, что Льву Константиновичу забвение не грозит – он навсегда останется в нашей памяти как позитивный, теплый и светлый человек, с невероятным, свойственным только ему, юмором…
«Дед»
Несмотря на небольшой рост, Дуров с юных лет пользовался огромным авторитетом и уважением у своих друзей и коллег. Недаром с очень молодого возраста у него появилась прозвище «дед».
— Лёвку с юности называли «дедом», — рассказал актер Леонид Каневский. – А ведь это был совсем еще молодой человек. Почему? Я проанализировал – и, кажется, понял: во-первых, он был мудрым, во-вторых — бескомпромиссным, в-третьих — он заботился обо всех, как о внуках. Он был потрясающе заботливым человеком! От Дурова шел не просто заряд бодрости, а настоящее электричество. Он мог быть внешне спокоен — но при этом тебя словно пронизывало током.
Футболист
Пару забавных историй про своего коллегу и близкого друга рассказал Александр Ширвиндт.
— Мы как-то были на гастролях в Челябинске, — вспоминает Александр Анатольевич. — И на аэродроме к нам подошли такие крепенькие ребятки и сказали: «Мы знаем, что у вас есть футбольная команда». А тогда были популярны межтеатральные соревнования по футболу. У нас была команда, довольно приличная: мы занимали почетное шестое место. Так вот, те ребята сказали, что у них есть своя команда «Вышка», и по традиции мы должны с ними сыграть в футбол. Нашли маленький стадиончик, на нем полно народу, судьи… А наша замечательная актриса Ольга Михайловна Яковлева была замужем за легендарным футболистом Игорем Нетто. У него как раз было свободное время в «Спартаке», и он приехал к ней на гастроли. Да не один, а с защитником — кажется, с Геннадием Логофетом. Мы подали списки команд: кто из нас артист, кто гример, кто музыкант… Загримировали Игоря: сделали ему флюс на лице, надели кепку — и представили его «рабочим сцены». А Логофет стал «бутафором» — он тоже вышел на поле замотанным и «больным». Остальная наша команда была сомнительной, я стоял в защите, и то для массовости: нас же должно быть на поле 11 человек. Единственный, кто из нас, артистов, играл в футбол, был Лёвка. В итоге Нетто с Логофетом выиграли у этой «Вышки» со счетом 8:1. Все тогда обалдели! И только Лёвка боролся вместе с ними. У него был замечательный прием: когда он бежал за противником и не мог догнать — он прыгал, как барс, на спину сопернику, и на нем ехал, пока тот не уставал и не бросал мяч. Вот такой был Лёвка футболист!
Ревность
Очень нежно и трепетно Дуров относился к своей супруге Ирине Кириченко, которая вместе с ним служила в Театре на Малой Бронной. Правда, однажды их свидание окончилось… в отделении милиции.
— Там, где сейчас находится Театр «У Никитских ворот» Марка Розовского, раньше был Кинотеатр повторного фильма, а внизу располагалась одна из лучших первых частных шашлычных, — вспоминает Александр Ширвиндт. — И иногда мы, в припадке экономической мощи, складывались и шли в шашлычную кутить: Ирочка, Лёвка и я. А там обычно гуляла грузинская интеллигенция. И Ирочке все время мерещилось, что к ней кто-то пристает. А не приставать к ней грузину невозможно: это была царица! И вот, съев один на троих шашлык, мы выходим, я с Лёвкой иду впереди, а Ира – чуть сзади. Тут она восклицает: «Ой!» Мы оборачиваемся – и видим, что рядом с ней идут два красивых молодых человека. И ей показалось, что они ее ущипнули. Лёвка на них тут же бросается, как лев, я — за ним. И через полчаса мы все, вместе с Иришкой, сидим в пятом отделении милиции. Боевитость у Лёвки была стопроцентной!
История
Композитор Максим Дунаевский вспоминает их совместную работу над фильмом «Д`Артаньян и три мушкетера».
— В эту картину подбирались актеры, наиболее похожие на французов, — рассказывает композитор. — Видимо, в связи с этим на роль капитана королевских мушкетеров Де Тревиля был приглашен Лев Дуров. И хотя он был «наиболее французистым» из всех — но, к сожалению, был не поющим артистом, увы. А фильм-то музыкальный. И у его героя было два очень важных номера: один сольный, другой – дуэт Де Тревиля с Д`Артаньяном. Режиссер Георгий Юнгвальд-Хилькевич долго думал, как выйти из этого положения. И в конце концов сказал: «Максим, если мы пригласим поющего артиста или певца, то все сразу поймут подлог: не может Дуров так хорошо петь. Давай споешь ты?» Я очень удивился: да и с какой стати? А он мне ответил: «Знаешь, противный голос Дурова и твой противный соединятся — и все поверят, что это поет Дуров». Я, в конце концов, согласился, долго готовился. И вот приходим мы в студию звукозаписи на «Мосфильме» — и видим, что у микрофона стоит Лев Константинович. На наш вопрос, что он собирается делать, Дуров ответил, что хочет записать композицию — что уже два месяца репетирует этот номер с театральным концертмейстером, и она ему сказала, что у него уже что-то начинает получаться. Делать нечего — пришлось уступить такому напору. Лёва записал номер о кровопролитиях капитана королевских мушкетеров, после чего звукорежиссер, Юнгвальд-Хилькевич и я подошли к Дурову и совершенно искренне ему сказали: «Лёва, ничего подобного мы никогда в жизни не слышали!» Очень довольный этой якобы похвалой, он ушел. После чего я встал к микрофону и записал эту песню, которая так и осталась в фильме. Спустя время, стоя на сцене в одном из концертных залов, я рассказывал эту историю. И вдруг вижу, что в кулисе стоит Лев Константинович и с интересом это слушает. Мне тут стало страшновато. И после того, как исполнил этот номер, я, дрожа, захожу за кулисы — и Дуров мне говорит: «Ну, ты молодец! Здорово наврал — такую историю придумал! Она очень хорошая — разрешаю тебе ее рассказывать!»
Личность
Актер и режиссер Александр Панкратов-Черный с особой теплотой вспоминает Льва Константиновича. Ведь именно Дуров помог ему в самом начале творческой карьеры, когда Александр Васильевич оканчивал режиссерский факультет ВГИКа.
— Я был «антисоветчик», и мне не дали денег на дипломный фильм, — вспоминает Панкратов-Черный. — А я хотел снимать по мотивам Шукшина «Штрихи к портрету», и именно с Лёвой Дуровым — потому что того нерва, который в нем жил, я ни в одном артисте в Москве не видел. И вот я встречаю его — и говорю, почти плачу: «Лёва, мне не дают денег! Только 20 тысяч есть – это на то, чтобы оплатить кинопленку и технику. И больше не дают!» И тут Лёва отвечает: «На технику — есть, артисты – будут!» И он уговорил и Майю Булгакову, и Валентина Смирнитского… Он просто приходил и говорил: «Ребята, мне так роль понравилась у Шурки Панкратова — хочу сыграть. Подыграйте немножко!» И все сыграли — бесплатно! А я за этот короткометражный фильм получил 18 международных премий! Лёва считал эту роль одной из лучших. И за свои деньги даже выкупил во ВГИКе две копии, а потом там сгорела фильмотека… О Льве Дурове можно говорить много… Но для меня главное: он — личность, которая воспитывает гражданина России. Но воспитывал он не уроками, не лекциями, не призывами — а самим своим существованием!
Екатерина Шитикова